25
июня
2021
1
августа
2021
Выставка объектов Катерины Алимовой и Артема Максимова
Авторы проекта предлагают взглянуть на выставочный зал как на мифическое пространство, где сочетается несочетаемое. Пространство, куда беспроводной интернет пришел, но откуда Домострой еще не уходил.
Выражение «Кровь с молоком» применимо к русской (славянской) женщине — дородной, румяной, с коромыслом и полными ведрами нефти. Только в ее жилах может течь плодородный сок народничества, православия и абсолютизма. Но дело в том, что в сознании современного городского жителя все эти понятия могут вызвать лишь недоумение, а в лучшем случае — ностальгию. При этом налицо навязывание сверху неактуальных смысловых универсалий — будь то идеалы или прямые директивы: «мужик должен вбивать гвоздь, баба — рожать, а царь — быть в голове». Рефлексия над взаимопроникновением архаики и современности, в различных проявлениях, является главным мотивом выставки, основным инструментарием которой становятся абсурд и гротеск.
Идея литературоцентричности русской культуры занимает важное место в репрезентации экспонируемых работ. К каждому объекту подобраны определённые цитаты из произведений, созданных русскими писателями за последнее столетие. Экспозиционная созвучность визуального искусства и словесности способствует более глубокому восприятию представленных работ и вводит их в новое смысловое поле. В работах Катерины и Артёма прослеживаются прямые отсылки к литературным образам из произведений В. Пелевина, А. Введенского, С. Довлатова и других известных российских авторов.
Выражение «Кровь с молоком» применимо к русской (славянской) женщине — дородной, румяной, с коромыслом и полными ведрами нефти. Только в ее жилах может течь плодородный сок народничества, православия и абсолютизма. Но дело в том, что в сознании современного городского жителя все эти понятия могут вызвать лишь недоумение, а в лучшем случае — ностальгию. При этом налицо навязывание сверху неактуальных смысловых универсалий — будь то идеалы или прямые директивы: «мужик должен вбивать гвоздь, баба — рожать, а царь — быть в голове». Рефлексия над взаимопроникновением архаики и современности, в различных проявлениях, является главным мотивом выставки, основным инструментарием которой становятся абсурд и гротеск.
Идея литературоцентричности русской культуры занимает важное место в репрезентации экспонируемых работ. К каждому объекту подобраны определённые цитаты из произведений, созданных русскими писателями за последнее столетие. Экспозиционная созвучность визуального искусства и словесности способствует более глубокому восприятию представленных работ и вводит их в новое смысловое поле. В работах Катерины и Артёма прослеживаются прямые отсылки к литературным образам из произведений В. Пелевина, А. Введенского, С. Довлатова и других известных российских авторов.
При создании работ К. Алимова и А. Максимов преимущественно обращаются к красному, белому и черному цветам. Каждый из них подкреплен ассоциативными маркерами русской культуры. Красный — кровь, цвет традиционного орнамента, «красивый». Белый — соль, чистота, святость. Черный — земля, нефть, осетровая икра. Посредством данного приема экспозиция считывается зрителем бессознательно, пробуждая в нем знания, заложенные на ментальном уровне.
СТАТЬИ
«События, люди, явления,
Определившие образ мысли,
То, без чего нас невозможно представить,
Еще труднее — понять»
Л. Парфенов
Определившие образ мысли,
То, без чего нас невозможно представить,
Еще труднее — понять»
Л. Парфенов
Развитие русской философской мысли показывает, что нас хлебом не корми — дай поспорить о том, какая цивилизация нам ближе — Восточная или Западная. И, пожалуй, наиболее популярной является идея о том, что у нас «свой особый путь», «загадочная русская душа» и «соборность». Представленное Катериной Алимовой и Артемом Максимовым художественное высказывание не стремится принять какую-либо сторону. Проект, по словам авторов, объединяет в одном поле противоположные друг другу смыслы, в результате чего рождается «мифическое пространство, куда беспроводной интернет пришел, но откуда Домострой еще не уходил». Тем не менее здесь нет медведя, балалайки и березового сока. Здесь курьеры, омоновцы и зэки — совсем нетипичные герои русского фольклора. Но обо все по порядку.
Кровь с молоком — выражение, применимое к русской (славянской) женщине — дородной, румяной, с коромыслом и полными ведрами нефти. Только в ее жилах может течь плодородный сок народничества, православия и абсолютизма.
To go — «на вынос» — популярный формат потребления кофейных напитков, иллюстрирующий образ жизни современного горожанина. Латте с сиропом, капучино на альтернативном молоке, фильтр с нотками цитруса и сбалансированным вкусом горящих дедлайнов.
«Кровь с молоком to go» — за диалог культур!
При создании работ авторы преимущественно обращаются к красному, белому и черному цветам. Каждый из них подкреплен ассоциативными маркерами русской культуры. Красный — кровь, цвет традиционного орнамента, «красивый». Белый — соль, чистота, святость. Черный — земля, нефть, осетровая икра. Посредством данного приема экспозиция считывается зрителем бессознательно, пробуждая в нем знания, заложенные на ментальном уровне.
Вечный конфликт нового и старого, Востока и Запада в художественной трактовке К. Алимовой и А. Максимова переносится на три условные группы архетипов русской культуры.
В первой группе откликаются знакомые каждому современные образы повседневности — вот курьеры спешат из точки Macdonald's в точку «квартира в ипотеку», вот омоновцы стоят на страже «стабильности», а где-то между хрущевками в спальном районе ищут себе место бывшие заключенные российских тюрем.
Хотел стать космонавтом, но стал курьером? Нет, курьеры — новые герои современных реалий, странствующие между мирами в дождь, снег и особенно в период пандемии. Надежда оголодавших соотечественников и спасательный круг малого бизнеса.
Хотел быть как Дядя Степа, но стал космонавтом? Маска, скрывающая человека в человеке. Маска, нагнетающая страх и способная переносить из открытого космоса на корабль под названием автозак.
Хотел построить дом и посадить дерево, но сел сам? Блатная культура, въелась в наш генотип еще со времен красного террора, а тюремный жаргон укрепился в русском языке и активно используется всеми слоями общества.
Все эти персонажи — непризнанные обществом герои своего времени, ставшие невидимками и слившиеся с ландшафтом больших и малых городов. Катерина и Артем запечатлевают в фарфоре эти образы, ставя их наравне с А. С. Пушкиным и другими символами «русскости». Благодаря данному приему фокус зрительского внимания расширяется и обращается к более близким повседневным образам.
`Вторая группа представлена традиционными символами, укоренившимися в национальном сознании. К ним можно отнести скульптурные инсталляции «Пирожки с тишиной», «Наше все», «Пионеры». К. Алимова и А. Максимов предлагают новое прочтение знакомых архетипов, в некоторых случаях обращаясь к гротеску. Разноцветные бюсты А. С. Пушкина заставляют иначе взглянуть на образ национального достояния. Писатель воспринимается не как «святыня», а, скорее, как с детства знакомый дядя, который всегда знает, как и куда направить растерянные умы. «Пирожки с тишиной» — не то же самое, что с пустотой. Тишина — это время раздумий, рождения чего-то великого.
И, наконец, третья группа — это рефлексия над взаимопроникновением старого и нового — "Russian dance", «Соблюдай режим», «Кинотеатр для рыб», «Путешествие на край ночи». Вероятно, такое явление как "russian dance" в массовом сознании закрепилось как танцевальные импровизации Бориса Ельцина в Ростове-на-Дону в 1996 году или Дмитрия Медведева на встрече выпускников в 2011 году. Однако одноименные скульптуры Катерины Алимовой — это образ жизни, выраженный в поиске национальной идеи, поиске своей идентичности. Иначе говоря, метания от одного к другому. Это желание постичь истину и осознание того, что ее нет. Как говорил Вавилен Татарский, герой постмодернистского романа В. Пелевина "Generation П", «…может быть, все мы вместе и есть эта собачка с пятью лапами? И теперь мы, так сказать, наступаем?»
Идея литературоцентричности русской культуры является важным лейтмотивом данной выставки. К каждому объекту подобраны определённые цитаты из произведений, созданных русскими писателями за последнее столетие. Экспозиционная созвучность визуального искусства и словесности способствует более глубокому восприятию представленных работ и вводит их в новое смысловое поле. В работах Катерины и Артёма прослеживаются прямые отсылки к литературным образам («Пес П», «Потец», «Наше все»), и именно на этом уровне начинает себя проявлять особенность нашего национального воспрития. Образ мысли откликается на универсальный культурный код, доступный каждому, кто причастен к российской действительности.
Таким образом, художественный язык К. Алимовой и А. Максимова обращен к исследованию «непостижимой русской души», дешифровке «русского менталитета» путем перехода от общего к частному. Чернозем и инсталляция из шаров «Здорово и вечно» в экспозиции выполняют функцию связующего звена между всеми смысловыми группами, наталкивая зрителя на мысль о том, что нет правых и левых, красных и белых — есть общая история, те же самые ошибки и вера в лучшее. С одной стороны, что бы мы не делали, это будет напоминать тот самый "russian dance", а с другой — разве будет душа русского человека такой загадочной, если он не пустится в общенациональный пляс?
Зарина Ахметзянова, искусствовед